Ворон и Сокол
Чёрная-чёрная рука схватывает твою душу и не отпускает, и не убивает до конца, а душит, душит, душит...
Тяжёлый камень на сердце. Тоска и грусть. Когда всё вроде бы хорошо. Когда...
Непонятные желания, непонятные стремления, непонятные... Или непонятые?
Тоска по чему-то волшебному и несбыточному. Хотя вроде бы и магия, и чудеса, и всё-всё-всё. Я тебя тянет подстричься под мальчика, покраситься в кислотно-зелёный, сделать татуировку... Зачем, ну зачем? Если тебе всё равно этого будет мало. Захочется ещё. Захочется больше. Прыгнуть с парашюта, залезть ночью на Башню, желательно в дождь. Рисковать собой. Потому что не чувствуешь жизни?
Сон. Всё это страшный сон. Длинный... или всё-таки не страшный? Но... какое-то оно всё ненастоящее. Не живое. Люди, лица, краски, свистопляска всего и ничего. Даже боль какая-то ненастоящая.
Эх, Акунин-Акунин. Нельзя мне тебя читать. Ох, нельзя.
В такие моменты, когда душа раздирается, когда тоска пронзает сердце, когда даже родной и близкий человек не мил, когда хочется чего-то, что ещё не существует... В такие моменты нужно выпить горячего чая, улыбнуться широко-широко и лечь спать. Крепкий сон никогда не бывает лишним. Но вот как уснуть?
Кто-то ходит в походы, кто-то встречается с друзьями, читает книги, проживает жизнь, живёт! А я смотрю на людей и всё ещё чувствую себя наблюдателем. Который даже если и делает что-то, так только для того, чтобы посмотреть, как на это отреагирую испытуемые. Да-да. Сидеть в стороне и наблюдать. И даже эмоции неживые. Мёртвые.
Я некромант. Я оживляю эмоции. Я заставляю поверить людей в то, что они есть. Чу-до-ви-ще.
Для чего? Зачем? Почему?
Сжигающая чума. На всём разуме, на всей душе.
Тяжёлый камень на сердце. Тоска и грусть. Когда всё вроде бы хорошо. Когда...
Непонятные желания, непонятные стремления, непонятные... Или непонятые?
Тоска по чему-то волшебному и несбыточному. Хотя вроде бы и магия, и чудеса, и всё-всё-всё. Я тебя тянет подстричься под мальчика, покраситься в кислотно-зелёный, сделать татуировку... Зачем, ну зачем? Если тебе всё равно этого будет мало. Захочется ещё. Захочется больше. Прыгнуть с парашюта, залезть ночью на Башню, желательно в дождь. Рисковать собой. Потому что не чувствуешь жизни?
Сон. Всё это страшный сон. Длинный... или всё-таки не страшный? Но... какое-то оно всё ненастоящее. Не живое. Люди, лица, краски, свистопляска всего и ничего. Даже боль какая-то ненастоящая.
Эх, Акунин-Акунин. Нельзя мне тебя читать. Ох, нельзя.
В такие моменты, когда душа раздирается, когда тоска пронзает сердце, когда даже родной и близкий человек не мил, когда хочется чего-то, что ещё не существует... В такие моменты нужно выпить горячего чая, улыбнуться широко-широко и лечь спать. Крепкий сон никогда не бывает лишним. Но вот как уснуть?
Кто-то ходит в походы, кто-то встречается с друзьями, читает книги, проживает жизнь, живёт! А я смотрю на людей и всё ещё чувствую себя наблюдателем. Который даже если и делает что-то, так только для того, чтобы посмотреть, как на это отреагирую испытуемые. Да-да. Сидеть в стороне и наблюдать. И даже эмоции неживые. Мёртвые.
Я некромант. Я оживляю эмоции. Я заставляю поверить людей в то, что они есть. Чу-до-ви-ще.
Для чего? Зачем? Почему?
Сжигающая чума. На всём разуме, на всей душе.
-
-
20.10.2014 в 20:26В одном дурацком сериале "Солдаты" была гениальная сцена. Когда от проблем семейной жизни один довольно молодой офицер рвался в Чечню. В горячую точку. Убеждая наччасти, что не может просиживать штаны в канцелярии. Так вот Полковник ему хорошо сказал. В духе "А ты знаешь, где самая горячая точка? Ты знаешь, - поднял задницу со стула, - что это самая горячая точка?" Дальше пошел список обязанностей наччасти и причин, по которым он всё это должен делать. Там Чечня чуть ли не курортом показалась.